обновлено: 07:07, 07 июля 2023
Общество
Пропуск на священный остров Белого дедушки: как коммунист получил благословение ямальских шаманов
Только спустя 11 лет после революции советская власть снарядила на отдаленный и неизведанный Ямал комплексную экспедицию с фотолабораторией на нартах. Ее руководитель Владимир Евладов заслужил невероятный авторитет и уважение в тундре. Он стал первым, кого ненцы добровольно допустили до исследования их священного острова Белый.
Время для чтения ~ 27 минут
Ямал — «белое пятно» на карте советской страны
В 2023 году исполнилось 95 лет с начала первой советской экспедиции на Ямал под руководством Владимира Петровича Евладова. На Крайнем Севере она провела ровно год — с марта 1928 года по март 1929. Еще одна круглая дата связана с личностью начальника экспедиции — в июле 2023 года исполнится 130 лет со дня его рождения.
После революции прошло более 10 лет, а для новой власти Ямал все еще оставался в буквальном смысле «белым пятном». На карте был указан только контур береговой линии, которую можно увидеть с моря. По слухам, северные просторы населяли какие-то «самоеды», но никакого представления о них не было.
С 1923 года Ямал был включен в состав Уральской области. Весной 1926 года на полуостров отправили экспедицию Уралоблздравотдела. Лечебно-обследовательский отряд прорабатывал вопросы организации медицинской помощи местному населению. Владимир Евладов вошел тогда в состав экспедиции в качестве топографа, а также изучал быт, культуру, образ жизни оленеводов. Эта ознакомительная поездка стала своего рода разведкой.
Заинтересовавшись первыми полученными данными, Уральский облисполком принял решение снарядить из Свердловска на Ямал более длительную экспедицию с комплексной программой исследований. Владимир Евладов был подходящей кандидатурой для ее руководителя. До революции он обучался в Петербургском институте инженеров путей сообщения. В середине 1916 года его мобилизовали и зачислили матросом. Поскольку до мобилизации Владимир был студентом старшего курса технического вуза, он прошел школу морской авиации, затем — школу мичманов военного времени. У руководителя первой советской экспедиции на Ямал были разносторонние знания, в том числе геодезии, топографии, астрономии.
Вместе с Владимиром Евладовым в основной состав экспедиции вошли охотовед Николай Спицин и товаровед Иван Каргопольцев. Доехав до Обдорска (Салехарда), они наняли в помощь переводчика, зоотехника и семьи ненцев с оленями, которые сопровождали их по тундре, перевозили вещи. Вместе с ними вышел в путь ветеринарно-бактериологический отряд.
Члены экспедиции прошли тысячи километров через весь Ямал до священного для ненцев острова Белый. По пути они проводили топографическую съемку, составляли подробную карту местности, изучали природу, ресурсы, промыслы и не тронутый цивилизацией образ жизни местных жителей. Отчет по итогам экспедиции составил более 700 листов машинописного текста и сотни фотографий. В 1930 году по материалам и впечатлениям от поездки Евладов издал книгу «В тундрах Я-мала».
Это была не последняя длительная поездка Владимира Евладова на Ямал. В 1935 — 1936 годах он провел зимовку на самой северной фактории Дровяная уже в качестве научного сотрудника Северо-Ямальской ихтиологической экспедиции Всесоюзного Арктического института. Помимо плановых программных работ, он продолжил сбор лингвистических (словарных) материалов, занимался метеонаблюдениями и передачей метеосводок, организовав работу передвижной радиостанции. Также Евладов вносил уточнения в ранее составленную им карту Ямала, которую после этой поездки в 1936 году опубликовал в журнале «Советская Арктика».
Семейная любовь Евладовых к Ямалу
Все описанное ранее — только факты. Настоящим хранителем эмоций и уникальных подробностей об экспедиции был сын Евладова — Петр Владимирович. Много лет он бережно хранил дневники и другие документы отца, а о поездке на Ямал рассказывал так вдохновенно, словно сам был ее участником.
Актер по образованию, художник и поэт по призванию, член Союза журналистов России, Петр Владимирович много лет проработал в газетах Свердловска. Автор этой статьи была с ним лично знакома, беседовала об экспедиции, фотографировала вещи, книги, альбомы и дневники. Петр Евладов умер в Екатеринбурге в 2016 году в возрасте 92-х лет, но сохранились аудиозаписи его воспоминаний.
На момент отправки Владимира Евладова в экспедицию в семье было двое малолетних детей, младшему Петру — всего 4,5 года. А через месяц должен был родиться еще один ребенок. Можно представить, что чувствовала супруга Евладова — Ольга Владимировна, провожая мужа на полтора года, как сначала планировалось. Тем не менее она понимала всю важность этой поездки.
Моя мать — героическая женщина. Отец отправлялся в неизвестность. Никто не знал, что ждет экспедицию. Могли просто сгинуть в тундре, и никто никогда бы не узнал где. Неоценимую помощь им оказало местное население. Надежда была только на этот благородный народ.
Петр Евладов
сын руководителя ямальской экспедиции
Старший Евладов привез с Ямала двух белых лаек и детские нарты. Петр, которому на момент возвращения отца из экспедиции было 5,5 лет, запрягал их и катался у дома в Свердловске.
Он вспоминал, что интерес к поездке отца на Крайний Север был невероятный. В доме часто устраивали застолья. Руководитель экспедиции курил трубку и увлекательно рассказывал гостям про тундру, ненцев и их обычаи.
И из музеев, и из облисполкома много раз люди к нам приходили. Несмотря на позднее время, мама не гнала нас, детей, спать. Понимала, что нигде мы больше об этом не узнаем. Мы сидели со взрослыми и с интересом слушали рассказы отца о далеком Севере. С детства, как на магнитофон, у меня это в памяти записалось.
Петр Евладов
сын руководителя ямальской экспедиции
Благодаря отцу, Ямал стал для Евладова-младшего родным с детства, хотя он всего один раз и уже в почтенном возрасте побывал в столице региона — Салехарде.
В мае 2008 года он презентовал в МВК имени Шемановского изданную совместно с сотрудниками музея книгу «Полярная ямальская зимовка». Тогда же Петр Владимирович передал на хранение главному музею Ямала личные вещи своего отца.
Любовь к северному краю сын Евладова проявлял в творчестве. К 85-летнему юбилею автономного округа он написал стихи-гимн, в котором есть такие строки:
«Страна полярная сияний,
Небес, снегов, цветов, озер,
Полёта дум и созиданий
Ямал — немереный простор!..»
Ямал Харютти и дружба с ненцами
Члены первой советской экспедиции на Ямал понимали, что в суровых условиях тундры без поддержки кочевников им будет сложно не только работать, но и выжить. Поначалу население опасалось, что новая власть ничего хорошего им не принесет, отберет оленей. Но Евладов с товарищами постепенно преодолели недоверие, наладили дружеские связи с тундровиками. С ними беседовали об устройстве советской страны, объясняли свою миссию, помогали чем могли.
Как писал в своих дневниках Владимир Евладов, в 1928 году экспедиция первой на Ямале начала поднимать красный флаг над своими чумами или палатками. Поначалу, увидев его, ненцы спешили на помощь. Дело в том, что в тундре подъем любой одежды или ткани над жилищем означает сигнал бедствия. Потом оленеводы привыкли к новому порядку обозначения стоянки русских.
Ненцы считали, что «красные» люди, которые победили «белых» и начали править, пришли с другой земли. Начальник экспедиции описывал сцену своей встречи с пожилым ненцем. Старик недоумевал, почему у «красного начальника» кожа на самом деле белая, как у него. При этом Евладов всегда подчеркивал, что начальник он для своих людей, а в тундре — гость. С большим уважением относился к традициям, вере, святым местам ненцев, чем заслужил их доверие.
Слухи о том, что «красного начальника» не надо опасаться, быстро разнеслись по ямальской тундре. Его охотно приглашали в свои чумы, угощали чаем и вели долгие разговоры. Евладов объяснял причины возникновения природных явлений, в чем назначение невиданных ранее ненцами предметов, которые используют члены экспедиции. Местные жители окрестили его уважительно Ямал Харютти, что в переводе значит — «житель Ямала» и по-дружески помогали членам экспедиции чем могли: показывали дорогу, пускали на ночлег, делились едой.
Священный остров Сэру Ирику: история освоения острова Белый в Карском море
Остров Белый, лежащий за проливом Малыгина, расположен недалеко от материка, но оставался практически неисследованным. Для ненцев это было священное место, вотчина главного бога Сэру Ирику (Белый дедушка), поэтому от посторонних глаз его берегли.
С начала XX века, в 1908 году, на Белом побывал только начальник экспедиции Русского географического общества Борис Житков. У него была сопроводительная царская грамота и ненцам пришлось его туда доставить. Но увидеть там что-либо и тем более провести исследования не получилось: стояла зима, все было заметено снегом — белая пустыня.
Члены экспедиции Евладова стали первыми, кому ненцы сами разрешили обследовать остров. К этому времени они заслужили хорошее отношение, местные жители убедились, что приезжие не нанесут вреда.
Перед посещением острова Евладову провели защитный обряд. К соответствующему фотоснимку он сделал такую подпись: «Ненцы очень суеверны и пунктуально исполняют ритуальные обычаи своего народа. У них есть поверие, что любой человек, впервые приближающийся к Карскому морю, как только увидит его вдали на горизонте в первый раз, должен остановиться, осторожно посмотреть на сверкающее море из-под перевернутой козырьком назад фуражки или шапки, надвинутой на глаза. При этом шаман или просто бывалый человек что-то шепчет, вероятно, просит море не делать зла новому человеку. Если этого не сделать, то подъехав к морю, человек навсегда ослепнет, сказал нам шаман».
На берегу пролива Малыгина, отделяющего остров Белый от полуострова Ямал, Евладов посетил величайшую местную святыню — жертвенник Хаген-сале, возникновение которого связано с красивой легендой. Руководитель экспедиции писал, что в давние времена на этом месте охотники окружили большое стадо диких оленей. Один из них выпустил стрелу из лука прямо в сердце красивой белой важенке (самке оленя). Когда охотник снимал с нее тонкую шкуру, то нож уперся в поясную женскую пряжку из меди. Оказалось, что важенка — заколдованная женщина, ей и посвятили этот жертвенник.
В отличие от Житкова, экспедиция Евладова посетила остров летом. Ненцы позволили провести там столько времени, сколько необходимо, чтобы выполнить все замеры и наблюдения. В память о посещении острова на мысе Седе-Вангутте-Сале («двух песцовых нор») Евладов установил памятный топографический знак, изготовленный из выброшенного на берег бревна лиственницы. На нем он вырубил надпись «1928 год» и название экспедиции.
Фотолаборатория Евладова на нартах
Владимир Евладов путешествовал по Ямалу с походной фотолабораторией, установленной на нарты. Он вел съемку на стеклянные фотопластинки размером 6 на 9 сантиметров и в полевых условиях умудрялся проявлять их. Для этого руководитель экспедиции сам сделал ящик-чемодан, в котором стоял красный фонарь и ванночки с реактивами. Для создания полной темноты он надевал на голову черную непросвечивающую накидку, фиксируя ее на ящике и у себя на поясе.
Евладов не только проявлял стеклянные фотопластинки, но иногда сразу печатал фотографии для ненцев. Как вспоминал его сын, в то время для оленеводов это было волшебством, фотоаппарата они никогда видели. После таких диковинных манипуляций Евладова стали называть шаманом. Эти уникальные фотографии ямальцев почти столетней давности дошли до наших дней.
Фотоальбомы экспедиции на Ямал с авторскими пояснениями
Сын Евладова не просто сохранил все документы экспедиции во время Великой Отечественной войны. После ее окончания он настоял на том, чтобы отец систематизировал ямальский фотоархив. Так появились два альбома с авторскими пояснениями к каждому снимку, которые сами по себе имеют большую ценность.
Это отличные фото, очень грамотно выстроены композиции. Но любой снимок без подписи — ноль, макулатура. Ну олень, ну чум, ничего же не поймешь. Поэтому я настоял, чтобы отец сам к ним напечатал на машинке пояснения.
Петр Евладов
сын руководителя ямальской экспедиции
Младший Евладов оказался прав.
Вот как описывал руководитель экспедиции фотографию традиционного жилища ненцев:
«Постановка чума — женская работа. Муж в это время сидит в сторонке, курит трубку или жует табак, и разговаривает с сыновьями или приехавшими гостями. Сборка чума начинается с двух связанных вверху шестов. Их держит одна женщина, а другая приставляет третий, четвертый и так далее шест. Основания шестов втыкаются в землю, образуя правильный и сколько возможно большой круг. В богатом чуме — до 40 шестов, в бедном — 30-32, в летнем легком чуме — 24-30. Отдельно ставится внутри чума против будущего входа священный шест, знаменующий «Бога очага», к которому привязываются два параллельных бруска для поддержания котла и чайников над очагом».
Иногда, как писал Евладов, мужчины вынуждены были помогать женщинам в установке чума. Если их мало, то поднять на верх жилища шестами тяжелое, сшитое из нескольких оленьих шкур покрытие, им не под силу.
Руководитель экспедиции восхищался мастерством ненцев в обработке дерева, которую они производят простыми инструментами — очень острым ножом и топором, ножовкой, рубанком, лучковым сверлом, чукреем (трехгранным узким ножом). «Их нарты, лодки, луки охотничьи, лыжи, домашний инвентарь, табакерки представляют собою «чудеса» столярного и резного искусства самых изысканных изящных форм и большой прочности», — писал он.
Евладов фотографировал все, что было для него новым и удивительным. Это авторский взгляд руководителя экспедиции на жизнь ямальских оленеводов почти столетие назад. На снимках он фиксировал и пояснял, как кочевники каслают оленей, переправляют стада через водные преграды, особое внимание уделял их обычаям и верованиям, повседневным бытовым вещам.
Еще на одной фотографии Евладов запечатлел юных кочевников и оленят. Подпись к ней гласит: «В холодный осенний день дети одеты по-зимнему: девочка (слева) — в ягушке и в шапке-соводе, мальчики — в малицах и гусях. Ручные оленята — авки, потерявшие в раннем детстве матерей, воспитываются в чуме вместе с детьми и совершенно привыкают к ласковому и даже «нежному» отношению к ним людей. Они бегают и резвятся с детьми, получают от них и от взрослых лакомства (соленый кусочек хлеба, вяленую рыбу и пр.), и вырастают так называемыми «авками» или «чумовыми оленями», не уходящими от чума за стадом на выпас».
Помимо фотосъемки, Евладов по ходу экспедиции вел подробные полевые дневники наблюдений. Позже на их основе вышли в свет несколько книг и статей.
Формирование Ямальского округа и экспонаты экспедиции в главном музее региона
Экспедиция Владимира Евладова была очень значимой. Она стала первой такого уровня, позволила проследить в течение года хозяйственный цикл ямальских ненцев-оленеводов. Раньше этого никто не делал и не знал, как живут кочевники на этой отдаленной территории, рассказал заведующий отделом новой и новейшей истории Ямало-Ненецкого окружного музейно-выставочного комплекса (МВК) имени И.С. Шемановского Алексей Мазурин.
Уральский облисполком неспроста снарядил комплексную экспедицию на Ямал. Уже были планы формирования на севере Уральской области двух национальных округов — Ямальского (Ненецкого) и Остяко-Вогульского (впоследствии Ханты-Мансийского). А для этого надо было изучить жизнь людей на этой территории, составить карту. Участники экспедиции собрали обширные сведения об оленеводстве, пушном и рыбном промыслах, флоре и фауне Ямала, географические, этнографические и другие материалы. Кроме того, были подготовлены рекомендации по организации работы промысловых артелей и оленеводческих хозяйств, заповедных зон. После возвращения с Ямала в 1929 году Евладов представил в облисполкоме доклад, а в следующем, 1930 году, были созданы национальные округа на севере Уральской области.
Алексей Мазурин
заведующий отделом новой и новейшей истории МВК имени И.С. Шемановского
В фондах МВК имени И.С. Шемановского в Салехарде хранится много экспонатов, связанных с первой советской экспедицией на Ямал. Среди них — личные вещи Владимира Евладова, отчеты об экспедициях, личные записи, около тысячи фотографий. Часть из них передал сын Евладова — Петр Владимирович, остальные после его смерти музей приобрел у родственников.
Из личных вещей Евладова в музее хранятся его пенсне, трубка, карманные часы, ружья, шахматы, ненецкий костюм, фотоаппарат и стеклянные негативы. Особый интерес представляют инструменты, которыми он пользовался во время экспедиции: компас, подзорная труба, геодезическая буссоль, теодолит для топографической съемки местности. Все приборы, в том числе иностранные, очень качественные, некоторые изготовлены в конце XIX века. В такой сложной экспедиции без них было не обойтись.
Алексей Мазурин
заведующий отделом новой и новейшей истории МВК имени И.С. Шемановского
Главный музей Ямала организует выставки, посвященные первой советской экспедиции в регион и лично Владимиру Евладову. Одна из них называется «Осколки хрупкой памяти», ее впервые провели в 2020 году. В экспозицию вошли фотографии со стеклянных фотопластинок, которые Евладов забраковал, никогда не печатал, но, к счастью, не уничтожил. В то время исправить допущенные в ходе съемки или проявки огрехи у него не было возможности. В наши дни специалисты МВК имени Шемановского отсканировали и оцифровали изображения со старых стеклянных негативов. Им удалось восстановить и впервые напечатать снимки ямальцев, живших почти 100 назад.
В 2021 году главный музей Ямала выпустил книгу «Северные были: рассказы старого полярника». В нее вошли две повести и цикл рассказов, подготовленных к печати Владимиром Евладовым еще в 60-х годах прошлого века, но так и не опубликованных. Одна из повестей рассказывает о гибели исследовательской шхуны «Альбатрос» осенью 1932 года у острова Белый. Она была разбита штормом, только несколько человек из бывших на борту спасли ненцы.
По словам Алексея Мазурина, несмотря на огромный объем работ, выполненных в экспедиции 1928-1929 годов, никаких наград Евладов не получил. Да и после нее он тоже сделал немало для отдаленных арктических территорий, зная о проблемах жителей не понаслышке. Например, работая в системе Главного управления Северного морского пути, Евладов организовал изготовление и завоз на Ямал для чумов железных печек и труб к ним. Это позволило решить проблему задымления традиционных жилищ кочевников: открытые очаги делали его неминуемым. Еще Евладов занимался строительством факторий в отдаленных местах Ямала. На одной из них он позже провел зимовку в 1935 — 1936 годах.
Владимир Евладов — человек с непростой судьбой. В 1938 году он был арестован и исключен из рядов партии. Обвинение «во вредительстве», обычное в то время, было снято через полтора года, но в партии Евладов смог восстановиться только после XX съезда КПСС в 1959 году. Кстати, это было второе его исключение, под первую «чистку рядов» Евладов попал в 1934 году, партбилет ему вернули в 1937. После демобилизации после Великой Отечественной войны Евладов остался жить и работать в Забайкалье.
Евладовская фотовыставка по инициативе этнографа Александра Пики
В 80-х годах прошлого века московский этнограф-сибиревед Александр Пика случайно нашел в Ямало-Ненецком окружном архиве отчет ямальской экспедиции. Тема его очень заинтересовала, он познакомился в Свердловске с сыном Евладова, начал изучать дневники и материалы его отца.
Александр Пика считал, что наследие Владимира Евладова имеет важнейшее значение для современных жителей Ямала. Часть из них по-прежнему ведет кочевой образ жизни, продолжая традиции предков. Этнограф написал ряд статей и издал на основе документов экспедиции в 1992 году книгу «По тундрам Ямала к Белому острову».
Затем Александр Пика загорелся идеей организовать передвижную выставку из ямальских снимков Евладова. Стеклянные негативы пересняли, отпечатали фотографии большого размера и оригинальные подписи автора к ним. Закончить проект Александр Пика не успел. Лодка с научной группой, в которую он входил, перевернулась в бухте Провидения 7 сентября 1995 года. Погибли все девять человек, находившиеся на борту.
Жена и брат Александра Пики решили довести фотопроект до конца. В апреле 1996 года они привезли евладовские снимки на Ямал. Первая презентация выставки «Земля Ямал» прошла в Ямальском районном музее в селе Яр-Сале, затем в столице автономного округа и еще в нескольких городах. Говорят, что фотопроект имел большой успех. Были случаи, когда посетители узнавали на снимках своих предков или знакомых, восхищались заснятыми моментами из жизни тундровиков.
В 1998 году был издан альбом «Земля Ямал». В него вошли не только фотографии Владимира Евладова и его рассказы, но и тексты об экспедиции Игоря Крупника, Александра Пики, Петра Евладова, Андрея Головнева. Изначально, по задумке Александра Пики, это издание планировалось как каталог большой выставки с одноименным названием, но осталось просто альбомом экспедиционных фотографий.
Исследования экспедиции Евладова внесли серьезный вклад в освоение Арктики. Материалы и фотографии 95-летней давности стали историческими документами, которые со временем становятся еще интереснее для изучения.
